Я [унижаю] аристо - Рик Рентон

перемещался по ним преимущественно под землёй — в метро. В моём обычном виде на поверхности можно было найти проблемы даже легче, чем в чужом квартале среди человейников. Намётанный глаз полицаев и жандармов сразу видел во мне чужеродный элемент среди всех этих холёных клерков, конторщиков и их дамочек. Которые либо спешили по этим улицам в погоне за своими дико важными делами, либо неспешно прогуливались от одного бутика к другому.

Однако сейчас, даже не смотря на немного помятый и растрёпанный вид, какому-нибудь квартальному хватало одного взгляда на вышивку с серебряными орлами, чтобы потерять интерес к моей персоне. Пожалуй, когда я выберусь из этой передряги, нужно будет прихватить для себя и мелкого пару комплектов такой формы. А лучше три.

Но в то же время я уже был близок к тому, чтобы совершить немыслимое — спросить дорогу до «Шашек» у полицейского. Среди всех этих высоток, каким-то чудом вклинившихся в архитектуру двух- или трёхвековой давности, заблудиться оказалось проще простого. И хотя у меня был достаточно надёжный ориентир в виде реки, я всё никак не мог понять — нужно ли ещё идти вперёд по набережной или я уже прошёл мимо нужных ворот, свернув на набережную слишком поздно.

И когда я уже был готов на то, чтобы подойти к квартальному, мимо вдруг промчался шикарный автомобиль знакомой бордовой расцветки. Я определённо уже видел его среди тех, что стояли на парковке у мастерской Технаря.

Судя по всему, это был не беспилотник — помимо пассажира на заднем сиденье, плохо различимого за тонировкой, на водительском месте тоже кто-то сидел. И теперь аккуратно крутил баранку к небольшой парковке возле высоких ворот — чуть дальше по направлению моего движения.

Да вот же он! Парадный вход в «Шашки»!

Задняя дверь ликеумного автомобиля, тем временем, открылась. И пока я спешил за ним в нужном направлении, огибая других пешеходов, оттуда вышел какой-то лысеющий мужичок средних лет, чей костюм, в отличие от чёрно-серых клерков вокруг меня, больше напоминал оперение тропического попугая. И в то же время кремово-розовый костюм удивительным образом хорошо сочетался с ярко-синей сорочкой и пёстрым жёлто-оранжевым широким галстуком.

Пригладив редкую рыжеватую шевелюру, щёголь вытянул за собой из салона небольшой портфель. И после того, как нашёл свою немного уставшую и грустную физиономию в боковом зеркале заднего вида, вдруг совершенно преобразился. Превратившись из убитого жизнью унылого конторщика в сияющего оптимизмом весельчака, улыбнувшись во все свои отбеленные зубы. Хотя умные глаза у него так и остались немного усталыми.

И я был уже достаточно близко, чтобы услышать ответ динамиков, встроенных в мрачные ворота «Шашек», когда пассажир туда позвонил:

— К кому?

Отпустив кнопку вызова, человек в попугайском костюме нашёл глазами объектив камеры. И снова приветливо улыбнулся:

— В том числе и к вам, молодой человек! — В слегка хрипловатом голосе незнакомца тоже слышалась усталость. Хоть тот и старался произносить слова бодро и чётко, словно актёр на сцене. — Спешу напомнить о том, что соблюдение гражданских прав моего подзащитного всё ещё является вашей профессиональной обязанностью!

Динамик ответил лишь спустя пару секунд напряжённых размышлений:

— Чего-о?

— Ваших коллег, как нетрудно понять, это тоже касается! — Человек в попугайском костюме продолжал театрально разводить руками перед камерой. — А именно тех попрателей прав и свобод, что заключили моего клиента в эту крайне дискомфортную обстановку безо всяких на то оснований! После того, как пренебрегли своими обязанностями и не провели дополнительную проверку улик, уже имеющихся на руках следователей!

— Мужик, ты чё… Бухой, что ли? — Динамик снова неуверенно пробасил после недолгой паузы. — Я ща наряд вызову!

— О, будьте добры! Только вызовите сразу тех, кто недавно привёз сюда Евгория Всеславовича Шубского-Приаральского. Сразу вместе с ним, желательно! И пусть они поторопятся — пока я не дал ход встречному иску о злоупотреблении служебным положением! — На этих словах собеседник привратника поднял перед объективом свой портфель. — Все документы уже тут.

— Шубского? — Похоже, фамилия всё-таки аукнулась в памяти привратника. И он закономерно удивился тому, что аристо вдруг разместили в одной тюрьме вместе с обычными уголовниками. — А он разве у нас?

— Не совсем… — Я как раз добрался до ворот. И в ответ на удивлённый взгляд бодрящегося мужичка, учтиво кивнул. — Мне не понравились условия моего заключения. И я решил решить эту ошибку самостоятельно… Но, полагаю, в этом уже нет нужды?

Человек в попугайном костюме перевёл взгляд с моего лица на вышивку с орлами и обратно:

— Евгорий Всеславович⁈

— Можно просто Евгорий. А вы, полагаю…

— Соломон Либерман! — Немедленно склонившись передо мной в учтивом, хоть и излишне театральном поклоне, мужичок немедленно извлёк откуда-то визитку. — К вашим услугам!

«Лучше звоните Соломону!», гласила самая крупная надпись на протянутой мне карточке — чуть выше адреса конторы и номера мобилки. И чуть правее улыбчивого изображения самого владельца. Хотя на фото он был гораздо моложе.

— … адвокат от ликеума. — Я закончил свою мысль, пряча визитку в карман. И протянул руку. — Рад знакомству.

— Аналогично, ваше сиятельство! — Соломон с готовностью пожал мою ладонь и улыбнулся во все свои отбеленные зубы.

Этот парень был совсем не похож на тех защитников, которых государство предоставляло таким, как я. Хотя те тоже были вечно усталыми. И тоже слегка попахивали алкоголем. Но в их внешнем виде не было и толики той уверенности в своей правоте, которой этот человек просто-таки сиял. Не говоря уж о не менее сияющем костюме, который уже начал привлекать посторонние взгляды…

— Полагаю, мы уже может ехать? — Я постарался напустить на себя скучающий вид и оглянулся на машину. — Или остались какие-то формальности?

Но, едва лишь адвокат открыл рот, динамик на воротах вдруг снова заголосил:

— В смысле «ехать»⁈ — Голос привратника звучал уже куда более возбуждённо, чем раньше. — Ну-ка стоять!

За тяжёлыми створками послышалась какая-то возня, резкие возгласы и топот тяжёлых ботинок. И через пару секунд дверь, встроенная в ворота, резко распахнулась:

— А ну стоять! — На улицу перед нами высыпал уже знакомый мне жандармский наряд во главе всё с тем же здоровым лейтенантом. — Не двигаться!

— Значит, так… — Соломон, обернулся к наряду, встав между ними и мной, не смотря на приказ и нацеленные на нас стволы. Подняв перед собой портфель, он лишь снова белозубо улыбнулся. — Вот